Что новый срок Обамы готовит российским банкам?

На первый взгляд, одно притянуто к другому за уши. Но не надо торопиться.

Выборы в США – событие не только американское. США — мощнейшая экономическая держава, а это, в частности, значит, что в условиях торжества глобальной экономики именно США диктуют экономические моды. И прежде всего акценты регулирования.

Именно рейганомика стала паролем для экономического регулирования на практически бескризисные для развитых стран 1980–1990-е. Без нее и в России не появилась бы Гайдаровская команда, то есть, скорее всего, она все равно бы появилась, но совсем не обязательно именно с тем набором мер и в первую очередь «шоковой терапией» (определение не Гайдара, а Джеффри Сакса), с которыми она вошла в историю.

С тех пор в головах и экономистов (подавляющее большинство лауреатов Нобелевской премии по экономике — американцы), и политиков идет нарастающее брожение умов, которое активно разогревает кризис, пока, как уверены и политики, и экономисты, так и не получивший адекватного ответа. Поэтому результаты американских выборов обязательно будут транслированы на мировую экономику. А значит, и на российскую.

Обама победил. Первый вопрос: почему в день его победы рынки отреагировали падением котировок?

Второй вопрос значительно содержательнее: какой будет мода на регулирование?

Не президент определяет политику ФРС США. Он может, конечно, заменить руководителя главного регулятора, но никак не определять его конкретную политику. Есть ли загадка в политике, проводимой Беном Бернанке? Усилиями ФРС в экономику и США, и мира в целом уже вкачаны астрономические объемы денег, измеряемые десятками триллионов долларов, что подтверждают ставшими известными результаты аудита ФРС. Однако расчет на то, что долларовый прилив снимет с мели экономику, пока не оправдывается. Главная загадка: что делать дальше?

Ответа, думаю, сегодня нет ни у кого. Тем больше свободы в его прогнозировании. Для начала вспомним: многие политики (в том числе и Дмитрий Медведев), как и видные экономисты (в том числе и Кристин Лагард, директор-распорядитель МВФ), сравнивали состояние, переживаемое сегодня мировой экономикой, с Великой депрессией. Сравнение очень тревожное — Великая депрессия привела ко Второй мировой войне, и есть политологи, прежде всего отечественные (в том числе Михаил Леонтьев), которые до конца доводят эту параллель. Но для большинства параллель заканчивается тем, что ответом на Великую депрессию стал «новый курс» Рузвельта, принципиально новый поход к регулированию экономики, который и превратил капитализм в индустриальное общество. Это регулятивный ответ на Великую депрессию.

Если продолжить тему Великой депрессии, то что может последовать за тем, что ФРС сначала понизила ставку до минимума, а потом занялась скупкой бумаг с рынка, чтобы подбросить ему деньжат? Ответ может показаться никак не вписывающимся в американские традиции, но он звучит так: если усилий ФРС окажется недостаточно, возможен следующий ход по активизации роли государства. Речь идет о расширении в экономике США, говоря по-русски, зоны госзаказа. Подобный поворот в истории США уже был, и продиктовала его как раз Великая депрессия. Понятно, что прямого повтора не будет, но не стоит с порога исключать вариации на эту тему.

Главное: моды на регулирование могут измениться. Если азимут изменений представить географически, то, грубо говоря, он может выглядеть так: не от Пекина к Вашингтону, а наоборот, от Вашингтона к Пекину. Такие изменения уже давно готовятся, в том числе и «большой двадцаткой».

Что эти перемены несут российским банкам?

Во-первых, как бы Банк России ни подмораживал кредитную активность, поднимая учетную ставку, эмиссионная волна, поднятая ФРС и ЕЦБ, рано или поздно докатится до России. Значит, доступ к западным кредитам облегчится.

Во-вторых, рубль получит новый импульс к укреплению, который может «сыграть» даже независимо от нефтяной конъюнктуры. Что откроет еще одно окно для притока денег с мировых рынков.

Понятно, что для того, чтобы эти прогнозы оправдались, нужно, чтобы мировая экономика не обрушилась в кризис. Победа Обамы повышает градус оптимизма.

Здесь следует обратиться к третьему пункту прогноза, имеющему отношение и к российским банкам. Раз пока экономика развитых стран остается на мели, значит, не оправдываются надежды, имеющие неолиберальные корни.

Самое время вернуться к модам регулирования. Ее будут диктовать неокейнсианцы, то есть те, кто, как и Обама, готовы расширять роль государства в экономике.

Как бы Вашингтон ни продолжал упорствовать в стремлении учить Москву (и не только ее) нормам демократии и экономического регулирования, новый тренд может состоять в расширении дирижизма и государственно-частного партнерства. Тренд весьма широкий, применительно же к российским банкам это означает, что никакая приватизация не приведет к принципиальному изменению сил между государственными и частными банками. Не только потому что такого плана нет у властей, но еще и потому что этого не ждут мировые рынки. Наоборот, монополия госбанков будет только усиливаться.