Бег для здоровья. Капиталов

Тема бегства капиталов из России, а оно не обходится без соучастия банков, которые в результате сталкиваются с оскудевающей ликвидностью, уже привычна. Как и щедринское «Воруют…»

Но есть и некоторые новости. Во-первых, тему разогрел в преддверии давосского форума вице-премьер Аркадий Дворкович. Во-вторых, прозвучали (правда, уже не от Дворковича) конкретные предложения, реализация которых может на самом деле остановить бегущих.

Отток капитала — комплексное явление. Есть нормальное размещение в различных активах, и в этом нет ничего плохого. Любой бизнес может так делать, это нормальное поведение на рынке. Другая, плохая для России часть оттока, это тот отток, который связан с плохим инвестиционным климатом. Люди просто не готовы инвестировать в Россию, и мы готовы на это отвечать. От нашего успеха зависит, остановим мы отток или нет. А вот сама макроэкономическая ситуация у нас неплохая, основная же причина оттока — это риски инвестирования”, — вот что заявил Дворкович.

Он выделил в оттоке капитала две части. Первая – доброкачественная, которая объясняется участием российского капитала в зарубежных активах, а это как раз и может быть выстраиванием «международных цепочек добавленной стоимости», о которых, как о перспективном направлении развития российской экономики в целом, говорил на Гайдаровском форуме, за которым следует давосский, премьер Дмитрий Медведев.

Вторая – злокачественная, которая объясняется теми самыми инвестиционными рисками, за которые Дворкович, как следует из его цитаты, готов ответить, вероятно, со всем правительством.

Ответ полный, все стороны указаны. Но только на первый взгляд.

Бегство капиталов из России продолжается, несмотря ни на рост ВВП, сейчас он затухает, но капиталы бежали даже тогда, когда он был гораздо убедительнее, ни на высокие цены на нефть и достаточно весомые ожидания их дальнейшего роста в связи с позитивными сигналами, которые подает мировая экономика, преодолевшая, как считают многие, пограничную посткризисную стадию. А за ростом цен на нефть следует рост рубля и привлекательности вложений в российские активы.

Почему же капиталы все равно бегут? Есть такой ответ: они бегут не столько из-за ситуации в России, сколько в мире. Бегство капиталов – это знак неуверенности инвесторов в дальнейшем развитии мировой экономики, вот капиталы и бегут с рискованных рынков.

Все вроде убедительно, но только до последней фразы. Если сравнить ситуацию в России и, скажем, в странах БРИКС, то выясняется, что чистый отток капиталов происходит только из России.

Первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев отвечает так: в условиях высокого положительного сальдо платежного баланса и неразвитых институтов, создающих неблагоприятный инвестиционный климат, отток капитала из России является закономерным. Россия просто не может переварить те деньги, которые у нее есть. Причина – неразвитость институтов.

Сказано общо, но в принципе верно.

Вывод: нужно развивать институты, а это совсем не значит обязательно затевать что-то сверхмасштабное и более чем спонрое – наподобие реформы электроэнергетики.

Известна точка зрения, что инвесторов в России гораздо больше коррупции и пресловутых барьеров пугает зияющее отсутствие нормальных дорог. Для их строительства глобальных реформ не надо.

Но Улюкаев говорит не о дорогах. Развитие институтов – материя более тонкая. Это, например, появление новых инструментов на финансовом рынке или, что гораздо важнее, укрепление независимости суда. Но все это мы слышим постоянно, а капиталы с тем же постоянством бегут.

Бегство капиталов настолько диссонирует с заявлениями с высоких трибун об успехах российской экономики, что в компании Ernst&Young, российском Фонде прямых инвестиций и Центре интеллектуального резерва при МГУ (замечательное, кстати, название, интеллект в резерве – это так по-русски) усомнились в том, умеет ли ЦБ правильно отслеживать потоки капиталов.

Эксперты занялись данными об оттоке капиталов в момент, когда он составлял (дело было в конце прошлого года) $80,5 млрд, и привели два варианта подсчетов. Согласно первому из суммы в $80,5 млрд необходимо вычесть поддержку «дочками» иностранных банков материнских структур ($6 млрд), прямые инвестиции в экономику России через офшоры ($7–9 млрд), закупки иностранных самолетов ($6 млрд), сделки по слияниям и поглощениям ($10 млрд), а также «чистые ошибки и пропуски» ($9,9 млрд).

По второму варианту из общей суммы вычитаются сомнительные операции компаний и ряд активов и обязательств банков. Из-за этих манипуляций сумма оттока уменьшается до $32,8 млрд.

В общем, была бы цель поставлена, а посчитать, как надо, всегда получится. Если же говорить серьезно, то эксперты как раз расщепляли общие данные оттока капиталов на доброкачественные и злокачественные.

ЦБ, надо отдать ему должное, не стал следовать по тропинке, протоптанной Росстатом, который регулярно «грешит» тем, что пересматривает различные методики подсчета, причем, что любопытно, у него всегда получается, что в результате российской экономики каждый раз становиться чуть больше, чем было.

Главное: если бегство капиталов налицо, а макроэкономические условия, вернемся к Дворковичу, «неплохие», это значит, что риски перевешивают все макроэкономические плюсы. И это уже тема не для дежурных и маловразумительных пассажей об «административных барьерах» или об улучшении анонимных институтов, а для незамедлительных и, что принципиально, конкретных действий.

Каких именно? Ответ предлагает известный юрист Сергей Пепеляев. Он утверждает: для серьезного бизнеса особого значения не имеет, будет ли новая компания зарегистрирована в течение 5 или 15 дней. Спринтерские сроки приводят лишь к массовому созданию фирм-однодневок.

«Упрощение отчетности» и «наведение порядка» ввиду абсолютной неконкретности на деле оборачивается косметическими мерами или разрастанием контролирующих структур. Свежий пример — предложение создать единый орган, надзирающий за оборотом лекарств, медицинских услуг и пищевых продуктов.

Начать он предлагает по-ленински. Но не призвать балтийских моряков, а найти то самое «звено в цепи», потянув за которое, можно вытянуть всю цепь. Пепеляев уверен: начинать надо с реализации положений статьи 53 Конституции РФ о возмещении гражданам и предпринимателям убытков, причиненных решениями и действиями государственных органов и их должностных лиц. То есть бить чиновников и органы исполнительной власти по карману эффективнее президентских увещеваний.

Пепеляев указывает на прецедентное решение ВАС, заставившего налоговую инспекцию, неправомерно доначислившую предприятию налоги и штрафы, возместить суммы, уплаченные юридической фирме за помощь в суде. Что составило без малого 2 млн 900 тыс. рублей.

Другим решением были взысканы убытки, причиненные компании судебными приставами, нерадиво исполнявшими решение суда о взыскании долга.

Вывод Пепеляева:

Лозунг «Дайте нам справедливый суд, а всего остального мы добьемся сами!» показал свою работоспособность и в России”.

Необходимо, чтобы бизнес активно использовал конституционное право возмещения убытков, причиненных решениями и действиями государственных органов и их должностных лиц, в суде. Но, как подчеркивает юрист, в этом бизнесу нужна помощь, прежде всего на законодательном уровне. Конституционную статью надо приблизить к реальной жизни.

Нормы действующего Гражданского кодекса РФ дают лишь самое общее представление о вреде, его компонентах и способах оценки. Отсутствует процессуальный алгоритм рассмотрения дел о возмещении вреда. Нет законодательного определения вины субъекта власти в причинении вреда.

Пепеляев предлагает:

Ввиду крайней сложности доказывания размеров вреда необходимо предусмотреть в качестве альтернативы выплату лицу, пострадавшему от действий власти, компенсации за причиненный вред в заранее определенных законом размерах. Такой правовой механизм обеспечит неотвратимость ответственности нарушителя и сделает для потепления предпринимательского климата в сто раз больше, чем любые иные меры”.

Это уже не мантры. Высоких чиновников, в очередной раз исполняющих арии у одного административного окна, есть о чем спросить. Вопрос звучит так: а что вы сделали для полного выполнения 53-й статьи Конституции? То же самое, даже с большим пристрастием, следует спросить и у представителей законодательной власти.

Положения, которые отстаивает Сергей Пепеляев, имеют отношения не только к взаимодействию предпринимателей и чиновников. Они гораздо шире. Умение в полной мере пользоваться правами, гарантированными Конституцией, – признак зрелости общества, его умения цивилизованно и эффективно решать возникающие конфликты, отстаивать свои интересы во взаимоотношениях с властью.

Это то, чего очень не хватает каждому из нас.

Справка. Чистый отток капитала из России в 2012 году, согласно предварительным данным ЦБ, замедлился до $56,8 млрд с $80,5 млрд в 2011 году. На текущий год Банк России прогнозирует (по базовому сценарию при цене нефти в $97 за баррель) снижение вывоза капитала до $10 млрд. Минэкономразвития при таких же нефтяных ценах ожидает нулевого сальдо или оттока в пределах $10 млрд.

Однако до сих пор все прогнозы бегства капиталов из России оказывались перевыполненными.Так, на 2012 год Банк России прогнозировал (опять же по базовому сценарию при цене нефти в $100 за баррель) отрицательное сальдо капитального счета в все в те же магические $10,5 млрд. Прогнозисты были посрамлены: цена нефти оказалась выше, как и объем сбежавших капиталов.